Почём нынче совесть? А я Вам скажу — рыночная стоимость квартиры в Москве. В прочем, обо всём по порядку. У нас с братом очень строгие родители. Дома к восьми вечера, только одобренные родителями друзья, отличная учёба и примерное поведение — это список основных требований от мамы с папой, с которым нас ознакомили когда мы пошли в школу.
В юношеском возрасте это был полный запрет на алкоголь, табак и прочие сомнительные радости жизни. А пару лет назад родители стали думать, кому из нас отдать бабушкину квартиру. Брат быстренько женился на одобренной мамой девушке из хорошей семьи. А я, в силу воспитания, была очень стеснительна. Про таких, как я говорят: «синий чулок». При виде любого лица противоположного пола, я теряла дар речи. Брат с женой начали ластиться к маме с папой. На что получили твёрдый папин ответ: — Подожди, может твоя сестра удачней выйдет замуж. Через некоторое время за мной начал ухаживать однокурсник брата.
Из потомственной профессорской семьи, коренной москвич, с большими перспективами — мои родители сразу его одобрили. Я хотела сначала закончить институт, а потом уже думать о свадьбе, но судьба распорядилась по-своему: я забеременела. А когда я была на седьмом месяце, жених меня бросил. Жених оказался не просто подлецом, а продажным подлецом. Брат предложил ему в обмен за мою поруганную честь свой новенький автомобиль S-класса. Парнишка, из бедной семьи алкоголиков, согласился. Брат придумал ему биографию, подарил пару своих костюмов, чтобы мой суженый удачно бросал пыль в глаза. Причинно-следственные связи папу не интересовали: незамужняя беременная дочь — позор семьи. И неважно, что я была обманута, до брака я не имела права вступать в какие-либо отношения.
Меня выгнали из дома, дав довольно скромную сумму на первое время, а квартиру бабушки отдали брату и его жене. На прощание брат сказал мне: — Без обид, сестрёнка. Каждый в жизни должен крутиться, как может. Даже если приходится идти по головам. Я пожелала ему и его холёной жене счастья, и началась у меня новая жизнь. Родительских денег хватило на год вперёд оплатить комнату в коммуналке. В институте был взят академ. Я стала думать, на что жить. До родов оставалось полтора месяца, на первое время деньги остались, нужно было срочно решать, что делать дальше. Моё идеальное знание английского и китайского позволили мне заняться переводом технической документации, что довольно неплохо оплачивалось. А самое главное — я могла работать, не выходя из дома. Рожала я, грубо говоря, с ноутбуком в зубах. В перерывах между схватками, пыталась разобраться в хитросплетениях очередного заказа. Дочка родилась здоровой, доношенной, очаровательной пухляшкой.
Папа ничего не желал слышать о незаконнорожденной внучке, а мама иногда, втихушку от папы, приезжала. Время шло, но обида на брата не отпускала. Я подала на алименты на своего бывшего жениха, пусть тоже страдает, ведь ответственность за ребёнка лежит и на нём тоже. В оскорблённое достоинство «мне от тебя ничего не нужно», я играть не стала: нам с дочкой нужны деньги. От мамы я узнала, что брат стал отцом. Отцом мальчика с тёмно-оливковой кожей, рождённого через сорок недель после поездки его родителей в Доминикану. Папа был в ярости — он рвал и метал. «Рогоносец» в семье, скандальный развод! Брату он этого не простил, отобрал бабушкину квартиру и лишил содержания. Меня пригласили вернуться в семью со словами: — Твой выродок хоть точно наших кровей. Я отказалась.
Дочка скоро пойдёт в частный садик, меня берут туда педагогом по английскому. Когда я устраивалась туда на работу, я сомневалась, что меня возьмут — опыта преподавания у меня нет. Улыбчивая заведующая сказала: — Главное — любовь к детям, Вы справитесь. Брат начал пить, его уволили с работы и выгнали из съёмной квартиры. Сейчас он гостит по своим друзьям, которых у него осталось не очень много, после лишения доступа к папиным деньгам. Надеюсь, он найдёт в себе силы жить дальше, а не опуститься на самое дно.
